ЖИЗНЬ ДЕВЫ МАРИИ 5
VI.
РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО; ОБРЕЗАНИЕ; СРЕТЕНИЕ.
До явления во плоти Сына Божия, все сошествия Божии на землю были лишь приготовлением к совершеннейшему и величайшему из сошествий. Господь сходил в рай по падении человека, для возвращения ему суда правды и, вместе с тем, суда милости и обетования о будущем и победительном "Семени жены"; сходил в водах потопных, для истребления обветшавшаго в беззакониях человечества и для возрождения среди его Церкви; сходил для смешения языков, чтобы отделить Церковь Свою от едмномыслия гордых столпотворителей; сходил в знамениях и откровениях к праотцам; сходил в громах и молнии на Синае; и все это для того, чтобы предуготовить путь Христу. "3акон - говорит Апостол - пестун бысть во Христа". "То были Его явления, - замечает св. Амфилохий - а не обращение с людьми; а здесь возвещается обращение Его с человеками, а не просто явление".
И в какое время Отец Небесный благоизволил послать на землю единороднаго Сына Своего! "В последок дней", - во время всемирнаго обладания языческаго Кесаря, когда род человеческий нисшел в самую глубину нечестия и беззаконий, грех умножился и распространился по лицу всей земли. Реки беззакония разливались по земле, и гордость до небес поднимала свою голову, люди служили диаволу, забыв и оставя Творца своего; всюду курились идольския жертвы и, казалось, самый воздух осквернен был дымом этих жертв. Поразительны черты, в каких изображает Апостол Павел языческий мир пред пришествием Господа Иисуса Христа (Римл. I, 21 - 32). Господь как-бы ждал, пока исполнится мира зла, чтобы воплощением Своим исцелить все виды его в страждущем человечестве.
В то время, как языческий мир, погрязая в пороках, опытно убеждался в своем безсилии возставить себя из глубины нравственнаго падения, Израилю, избранному народу Божию, от времени до времени были даваемы пророчества и обетования об имеющем придти Искупителе. В этих пророчествах, между прочим, были предуказаны время и место пришествия Его.
«Семьдесят седмиц определено на народ твой и святый град твой - говорил Архангел св. Пророку Даниилу - чтобы пресечь беззакония, прекратить грехи, покрыть вину, привести правду вечную, запечатлеть видение и пророка и помазать святейшее (т. е. Meccию, Христа). Итак, знай и разумей: от исхода слова (указа царскаго) о возвращении и строении Иepycaлима до Помазанника - князя (Христа) семь седмиц и шестьдесят две седмицы: улицы и стены созиждутся в безпокойное время. По шестидесяти двух седмицах Помазанник (Христос) будет убит... но в одну седмицу Он укрепит завет со многими и в полседмице прекратятся жертва и приношение". Понимая под седмицами седмицы годов, получаем от исхода "слова" до явления Мессии – 486 1/2 лет. Издано было три указа о построении Иерусалима после плена Вавилонскаго: при Кире, Персидском царе, в 217 г. от построения Рима; при Артаксерксе Лонгимане, Персидском царе, в 295 от построения Рима, и при том же Артаксерксе, в 308 от построения Рима. Таким образом, внимательные Израильтяне могли приблизительно знать время пришествия Мессии, прилагая к упомянутым числам лета Данииловых седмиц.
Св. Пророк Михей предрекал о месте рождения Мессии в следующих словах: "Вифлеем-Ефрафа! Хотя ты мал, чтоб быт в числе тысяч Иудиных: (но) из Тебя произойдет мне Тот, Который будет Владыкою Израиля, Котораго происхождение от начала, от дней вечных". Пророк ясно указывает, что Владыка Израилев родится в Вифлееме, в колене Иудином. О Мессии понимали это пророчество древние Иудеи, как видно из Евангельской истории.
Эти и многия другия пророчества ясно указывали на Meccию. Из них наиболее укоренившимся в памяти восточных народов представляется пророчество Валаама, произнесенное по приглашению Моавитскаго царя Валака: "возсияет звезда от Иакова и возникнет скипетр от Израиля". Древние Иудейские толкователи, объясняя это пророчество о Мессии, дают ему такой смысл: «возстанет князь из дому Иакова и помазан будет Мессия из дому Израиля . А так как в этом пророчестве рождение Мессии представляется под образом явления звезды, то в восточных народных ожиданиях Мессии могло появиться предание и о звезде Мессии. С самых отдаленных времен пришествие Спасителя поставлялось в какую-то таинственную связь с периодическими изменениями в движении светил небесных и с основными кругами времени. Так существовало верование, что пришествие Мессии последует не прежде, как по истечении известнаго периода, к концу великаго года, который слагался из множества лет лунных, и что, вместе с тем, последует явление на небе необыкновенной звезды, как небеснаго знамения, возвещающаго рождение Мессии. Где источник этих преданий востока - сказать трудно, но иудейские раввины полагают, что первоначальныя откровения об этом сообщены были Богом еще древним патриархам, любившим погружаться мыслию в созерцание величественнаго зрелища звезднаго неба, а от них, по преданию, перешли к другим народам. Но эти народы древняго миpa приписывали предсказания о Спасителе своим знаменитым и ученым мужам: Персы и Халдеи - Зороастру, Китайцы - Конфуцию и т. д. Кому-бы, впрочем, они ни приписывали предсказания о будущем Избавителе, неоспоримо, что у различных народов света, разделенных огромным пространством, было в силее ожидание пришествия Искупителя.
Когда приблизилось время Рождества Христова, предсказанное Пророком Даниилом: то не Иудеи только, но и все жители востока были взволнованы ожиданием необыкновенных перемен в мире. Светоний говорит, что «по всему востоку носилось древнее и постоянное предание, будто бы в пророчествах сказано, что в это время Иудеи завладеют всем». Почти в таких-же словах высказывается и римский историк Тацит: "общим убеждением было, что в древних священных письменах говорится, будто в это самое время восток возымет силу и Иудеи овладеют всем".
И о месте явления ожидаемого Искупителя знали не только Иудеи, но и другие народы, хотя весьма темно и неопределенно. Замечательно в этом отношении то, что ни один народ, за исключением Иудесв, не осмеливался отнести славу явления Мессии к себе, вопреки народной гордости, по которой иные даже производили свое происхождение от богов. Европейцы и Американцы ожидали пришествия Спасителя с востока, Индейцы же и Китайцы с запада; но все неясно разумели под этим Иудею.
Соединение всех народов под властию Рима было в то время особенным знамением со стороны Промысла Божия. Если правители этих народов не все могли, подобно Киру, исповедывать, что царства земныя дал им Господь Бог Небесный, и еще менее понимать, что это удивительное соединенис народов в одно царство было приготовлением и переходом к образованию «единаго стада» в духовном царстве мира и любви, «еже во веки не разсыплется»: то все же они ясно видели, что события ведут мир к какому-то единству и что величие Рима устрояется по определению неисповедимых судеб Божиих. Единоначалие Августа - по замечанию св. Церкви - тем сильнее способствовало к упразднению многобожия идолов и к утверждению единаго владычества Божества.
Напрасно человекоугодливые мудрецы и льстецы старались применять предания и пророчества о явлении Искупителя к разным царям и вельможам Римским; взоры всех обращены были на Иудею, откуда ожидали Царя, имеющаго овладеть вселенною. В самом Риме, некто Мараф, незадолго до Рождества Христова, говорил, что "природа порождает царя, которому должен покориться народ Римский". Римский сенат, устрашенный этим объявлением, запретил воспитывать всех детей, рожденных в том году.
Год Рождества Христова определить вполне точным образом нельзя было уже и в древности, вследствие различных перемен в счете времени. В настоящее время считают 1904-й год от Рождества Христова. Это летосчисление, принятое всеми христианскими народоми, обязано своим происхождением римскому монаху VI века Дионисию Малому; он вычислил, что Рождество Христово совершилось в 754 г. от основания Рима. Но в позднейшее время, по наиболее тщательному изследованию германскаго астронома Иделера, полагают, что Рождество Христово совершилось в 747 году от построения Рима. Таким образом, для исправления счета Дионисиева, надо бы прибавить семь лет к текущему году и считать теперь не 1904-й год от Р. Хр., а 1911-й.
Месяц и число Рождества Господа Иисуса Христа определяются следующими соображениями. Евангелист Лука говорит, что когда Спаситель крестился, Ему было около 30 лет. Древнее предание говорить, что крещение Его совершилось 6 января. Итак, если Иисус Христос имел 30 лет в январе, при крещении, то и день рождения Его не мог быть далеко от этого числа. Еще ближе можно определить этот день из другаго указания Евангелиста Луки, из котораго видно, что Иисус Христос был по человечеству моложе 6-ю месяцами, чем Иоанн Креститель; а время рождения Иоанна стоит в связи со временем явления Архангела Гавриила Захарии во храме. Точныя вычисления показывают, что чреда Захарии во храме была между 2 и 9 октября 746 года от построения Рима; 10-го октября св. Захария уже мог возвратиться в свой дом. Если с этого времени считать непраздность Елисаветы: то время зачатия Пресвятою Девою Mapиею Господа, совершившееся в шестой месяц после этого события, надобно полагать после 10-го марта, а именно, на основании древнейшаго предания, 25 марта 747 г. от построения Рима. Если продолжить от этого дня исчисление вперед,то 25 Декабря 747 г. от построения Рима является днем рождества Христова. И по иудейскому преданию, Мессия должен родиться в месяце кислеве, девятом в году по еврейскому счисление, а по нашему в декабре.
В Евангельском повествовании св. Луки говорится, что пред Рождеством Христовым вышло императорское повеление о всенародной переписи и что эта перепись была первою при Августе, во время управления Квириния Сириею. Без сомнения, повелитель Рима руководствовался в этом случае побуждениями, основанными на политических разсчетах, финансовых потребностях и проч.; но нельзя не удивиться, как эти побуждения содействовали к тому, чтобы древнее пророчество о рождении Спасителя в Вифлееме исполнилось во всей своей силе, без малейшаго нарушения человеческой свободы. Благоговея пред неисповедимостию путей Промысла Божия, нельзя, вместе с тем, не признать великаго самоуничижения воплотившагося Искупителя, которому Он должен был подвергнуться вследствие этой переписи. Имя Иисуса, сладчайшее и достопокланяемое имя, пред величием Котораго, по словам Апостола, преклоняется всякое колено небесных, земных и преисподних, от самаго рождения должно было быть вписано в число подданных языческаго властителя, на ряду с именами последних из сынов Израилевых.
Гордый Кесарь, непроизвольно содействовавший исполнению Богодухновеннаго пророчества и не знавший того, что вписавшийся в число подданных его имеет вписать всех верующих в книгу вечной жизни, быть может, не удостоил и взглянуть на списки имен, присланные из Иудеи; но те, которым поручено было дело переписи, конечно, не раз читали среди имен потомков Давидовых преславное имя Иисуса. Вот первый титул "слуги и раба", который благоугодно было принять на Себя, по рождении, Сыну Божию для того, чтобы нас, рабов греха, сделать свободными!
Так как у Евреев был обычай вести народныя переписи по коленам, племенам и родам, и всякое колено, племя и род имели свои определенные города и праотеческия места: то повеление Кесаря привело в движение всю Иудею: идяху - говорит Евангелист - вси написатися, кождо во свой град. Вифлеем, находившийся в колене Иудовом, а потому называемый (в отличие от Завулонова) Иудовым, был местом рождения Давида, и почитался фамильным городом потомков его: сюда и должен был отправиться для переписи Иосиф, как потомок Давида. Мария же, как женщина, не подлежавшая народной переписи, могла, повидимому, остаться дома, чего требовало даже и положение Ея. Но Она, по свидетельству предания, была единственною в роде и не имела ни братьев, ни сестер, а такия женщины, как наследницы имени и всего родоваго имущества, подлежали переписи наравне с мужчинами. И потому благодатная Дева, как происходившая также от рода Давидова, несмотря на последние дни чревоношения, должна была оставить мирный домашний кров и идти в Свой родовой Вифлеем, что¬бы внести и Свое имя в список поданных Кесаря. Взыде Иосиф от Галилеи из града Назарета во Иудею, во град Давидова, иже нарицается Вифлеем, зане быти ему от дому и отечества Давидова, написатися с Мариею, обрученною ему женою, сущею непраздною.
Этими последними словами Евангелист как-бы говорит, что Пресвятая Мария хотя и была "непраздною" (почему Ей лучше было бы оставаться дома, тем более, что путешествие в Вифлеем, в течение нескольких суток, могло быть сопряжено для Нея с крайним неудобством и трудностями), но Она пошла, повинуясь указу Римскаго властителя, ибо "несть власть, аще не от Бога". Св. обручник, вероятно, утешал себя мыслию, что пребывание их в Вифлееме не продолжится, и что он, воздав "кесарево Кесареви", успеет еще возвратиться в дом для воздаяния "Богови Божияго". Но скоро ли могла дойти очередь до беднаго древоделя Назаретскаго, который хотя вместе с нареченною женою своею и происходил по прямой линии от царя Давида, но теперь не имел других отличий, кроме старческих, убеленных сединами, волос и внутренней чистоты души, ведомой единому лишь Богу?
Более трех суток требуется и для обыкновеннаго пути из Назарета в Вифлеем; а при указанных обстоятельствах святой четы, она могла гораздо медленнее совершить этот путь. И потому неудивительно, что при окончании столь продолжительнаго путешествия по гористой местности, и в том положении, в котором находилась Святая Дева, Она утомилась и, приближаясь к Вифлеему, почувствовала потребность в отдохновении. Предание говорит, что невдалеке от Вифлеема утомленная дорогою Преблагословенная сошла с осляти, на котораго садилась лишь в крайней усталости, и, увидев в стороне от дороги большой камень, возлегла на него и опочила, а по отдохновении снова шествовала до Вифлеема.
Бысть, егда быша тамо, исиолнишася дние родити Ей. Едва святая чета достигла города, как наступило для Марии время родить; Иосиф тщательно искал в городе удобнаго помещения и не мог найти никакого убежища. Город был мал; а множество народа, пришедшаго для переписи, до такой степени переполнило все дома, что не было в них свободнаго уголка для святых путешественников. Все общественные гостиницы, как ни шумно и безпокойно было бы в них помещение, были также обойдены святым старцем: но ни в одной из них не нашлось пристанища. Да и кто из городских жителей, при подобных обстоятельствах, мог радушно принять под кров свой беднаго старца и Деву? Не бо им места в обители. Оставалось одно: искать какого-либо приюта в городских окрестностях. Невдалеке от ворот Вифлеемских, к востоку от города, близ источника Давидова, находилась пещера в каменистой горе. В эту пещеру, во время бури, загоняли скот, и пастухи, в часы зноя и непогоды, могли находить в ней себе убежище; к ней примыкали поля; а внутри ея, в стене, было изсечено углубление, служившее вместо яслей для животных. Святая Дева и Иосиф принуждены были, по необходимости, воспользоваться этою пещерою и там искать крова и убежища от зимняго холода для себя и ожидаемаго Младенца.
Но провидение Отца Небеснаго видимо бдело над судьбою возлюбленнаго Сына Своего, потому что если бы для святой четы, пред временем рождения Иисуса Христа, и нашлось какое-либо свободное место в одной из обителей Вифлеемских; то, взамен этой выгоды, сколько было бы неприятностей от шума народнаго, от любопытства людей праздных, от молвы и соглядатайства! Между тем как здесь, - в этом вертепе, за городом, Святая Дева и Иосиф были одни, среди полной тишины и свободы, далеко от суетливаго сообщества людей и лишь в невидимом присутствни Бога и святых Ангелов.
В этой пещере Благодатная Приснодева, 25 декабря, одна, без посторонней помощи и безболезненно, родила воплощенное Слово - Господа нашего Иисуса Христа. О безболезненном рождении Пресвятою Девою Господа так свидетельствует св. Андрей Критский: "Матерь не познала болезней рождения, свойственных раждающим... Дева, родив безсеменно зачатаго, пребыла непорочною Девою и сохранила невредимыми ключи девства". Согласно с этим замечает и св. Иоанн Дамаскин: "Христос раждается в обыкновенное время, по исполнении девяти месяцев, в начале десятаго, по обыкновенному закону естестественнаго чревоношения, но безболезненно, превыше закона рождения... и за рождением не последовали болезни". Прекрасно говорить и наш святитель Димитрий Ростовский о Пречистой Матери: "яже бо зача без мужа и сласти, та и роди без болезни и без повреждения девическия чистоты своея... Родися от Нея Христос, якоже плод от древа,... пройде от Нея Христос, якоже луча солнечная стекло или кристалл проходит; не сокрушает, ни оскверняет стекла и кристалла проходящая луча, но паче чисто его просвещает: не вредил девства Пречистая Матери Своея Солнце правды Христос... но паче усугубил чистоту Ея, освятив Ю прошествием Своим". По рождении Спасителя, равно как и до рождения Его, Пресвятая Богоматерь пребыла Девою, почему св. Церковь исповедует ее Приснодевою.
Евангелист говорит, что Пресвятая Дева роди Сына Своего Первенца, и повит Ею, и положи Ею в яслех. Это значит, что Святая Дева Сама приняла в Свои пречистая руки Божественнаго Младенца, Сама повила Его пеленами и положила в яслях и Сама же, без сомнения, первая поверглась на колени пред Тем, Который удостоил Ее быть Своею Материю. Св. Афанасий Александрийский, разсуждая о вышеприведенных словах Евангелиста, говорит: "смотри, сколь таинственно раждает Дева: Сама раждает - Сама и пеленает? У обыкновенных жен это делается иначе: оне раждают с помощию других и младенцев их пеленают другия; не так у Пресвятой Девы: Она Мать - без труда и без мук; Она и бабка Сама Себе, никем не наученная; Она не допустила никого коснуться нечистыми руками до рожденнаго Ею Пречистаго Младенца, а Сама служит родившемуся от Нея и превысшему Ея; Сама пеленает и кладет Его в ясли".
Церковная песнь, воспоминая собьгтие в вертепе, так выражает чувства Богоматери: "держа на руках воплотившагося и облекшагося в человеческий образ Господа и лобызая Его, как Мать, Она говорила Ему: Чадо сладчайшее! как Я держу Тебя на руках Моих, - Тебя, содержащаго рукою Своею все творение"? С трепетом и в благоговейном безмолвии преклонился Иосиф пред Пречистою Материю и Божественным Сыном Ея и, в радостном изумлении созерцая преестественное чудо, он познавал непреложно, что родившийся - воистину есть от Духа Святаго. "Таинство странное вижу и преславное! Небо - вертеп; престол херувимский - Деву; ясли - вместилище, в нихже возлеже невместимый Христос Бог": таковы благоговейныя мысли верующей души, при виде Вифлеемскаго события! "Иосиф еще несовершенно знал Пресвятую Деву - замечает св. Афанасий - доколе Она не родила Сына Своего Первенца. Когда же Она родила, тогда Иосиф познал, что такое Она была и чем быть сподобилась. Познал, увидев Деву, питающую млеком, и с тем вместе цвет девства Своего сохранившую нетленным: увидел Деву родившую, но обыкновенных болезней рождения не испытавшую. Тогда-то он уразумел, что об этой Деве именно и написал Исаия: "се Дева во чреве приимет"!
"Ангелы - воспевает св. Церковь - окружали ясли, как престол херувимский, и, взирая на лежащаго в них Владыку, в вертепе видели небо". Изъясняя мысль св. Церкви, св. Григoрий Heoкecapийский говорит: "Тот, Кто исполнил во всей точности сокровенный Божественный совет, положенный в небе, возлег в вертепе, в ложеснах матерних и в яслях; сонмы ангелов окружали Его... Он сидел на небе одесную Отца и в тоже время почивал в яслях, как-бы превыше херувимов... Но поистине и здесь, в яслях, был тогда престол херувимский, престол царский, Святое святых, престол единый, славный на земле, престол святейший, потому что на нем почивал Христос Бог наш".
Ни что же делала в это время остальная, осиянная славою Божию, земля? Что делали остальныя чада Израиля, Иерусалим и мир языческий? Все они были погружены в глубокий сон - и нравственный, и физический. Никто не знал, что совершилось величайшее и радостнейшее событие, никто не спешил поклониться родившемуся Спасителю! Иудеи, с своими книжниками и фарисеями почивавшие на законе, ждали Meccию окруженнаго cлaвою; a мир языческий утопал в пороках у подножия мнимых богов своих.
В Вифлееме и его окрестностях тоже спали, но спали не все: в долине Вифлеемской, окруженной со всех сторон гора¬ми и находившейся в разстоянии получаса ходьбы от пещеры, стоял столп, где, по обыкновению того времени, пастухи останавливались на ночлег с своими стадами. Здесь в это время пастыри держали ночную стражу у стад своих.
И се Ангел Господень ста в них, и слава Господня осия их Явление блистающаго лучезарным светом Ангела, среди полуночнаго мрака, покрывающаго окрестности Вифлеема, должно было представить зрелище самое величественное. При виде такого дивнаго события, пастыри убояшася - говорит Евангелист - страхом велиим. К земным, шумным явлениям природы и даже к опасностям давно уже привыкли они: но представившееся им теперь явно выходило за пределы всего земнаго; простая душа их была близка к небесному, но немощная плоть затрепетала, - и поэтому прежде радостной вести нуж¬но было уничтожить их страх. И рече им Ангел: не бойтеся! Се бо благовествую вам радость велию, яже будет всем людем. Не бойтесь! я вестник не гнева и скорби, а веселия и радости, - такой радости, которая теперь возвещается только вам одним, а со временем должна исполнить веселием всех и каждаго. Яко родися вам днесь Спас, иже есть Христос Господь, во граде, Давидове: Тот обетованный Мессия, Котораго ожидали все, и одно имя Котораго способно успокоить и возвеселить каждаго истиннаго Израильтянина, уже родился в Вифлееме, столь славном воспоминаниями о Давиде. "Но где найти нам рожденнаго и родившую в городе, наполненном множеством народа"? думали изумленные и обрадованные пастыри. Ангел предупредил их, сказав: и се вам знамение: обрящете младенца повита, лежаща в яслех! Едва только небесный вестник окончил свое благовествование, как внезапу бысть со Ангелом множество вой небесных, хвалящих Бога и глаголющих: слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение!
Поразительное зрелище! Благодатная песнь! Но к чему они пред пастырями? Зачем такое множество небесных воинств, когда достаточно было и одного мирнаго вестника? Небожители явились здесь, потому что восторга их о совершившемся не вмещало и самое небо. Они видели Начальника миpa, сшедшаго на землю для водворения мира. До Него не было на земле мира ни внутри, ни вне человека, ни на поверхности земли, ни в отношениях ея к небу, повсюду была лишь одна вражда, и род человеческий был отчужден от Бога. Тучи гнева Божия висели над ним, - и что же? Бог, столько оскорбленный людьми, вдруг Сам приходит к ним, приносит им мир и изливает на них поток любви и мидосердия! Все это видят Ангелы видят, дивятся, радуются - и с благоговением восклицают: "слава в вышних Богу, и на земли мир, во человецех благоволение"!
Таким образом, опять не законоучителям и мудрецам, не вельможам и сильным Израиля открыл Господь спасительную тайну Свою: они спали; а бодрствовали лишь одни простые пастыри. Пастыри делаются первыми благовестниками о рождестве Спасителя; и не в храме Иерусалимском, не в стенах синагог славится это рождество, а под открытым небом, в знак того, что не для одних Иудеев, но и для всей вселенной возсияла радость спасения.
По отшествии Ангелов пастыри направились к Вифлеему: приидоша, поспешшеся, и обретоша Мариам же и Иосифа, и Младенца лежаща во яслех. Как там, при явлении Ангелов, было все величественно: так здесь, напротив, встретила пастырей одна простота и убожество. Но после видения и благовестия ангельскаго, божественное Отроча, среди убожества, Его окружавшаго, казалось им еще святее и досточтимее.
Поклонившись Спасителю Своему и Его Преблагословенной Матери, пастыри, как-бы в вознаграждение того, чего по внешности недоставало новорожденному Царю Израилеву, поспешили разсказать все виденное и слышанное ими от Ангелов. Эти разсказы были отрадою безневестной Матери и святому старцу, которые в столь важныя для них минуты, повидимому, были всеми оставлены на произвол случая. Мариам – замечает Евангелист - соблюдаше вся глаголы сия, слагающи в сердце Своем, т. е. соображала слышанное Ею от Ангела при благовещении с совершившимся теперь и, видя, что события подтверждают слова его, духовно радовалась. Но и при этой радости, Она не изменила своего смирения, и при слушании разсказов пастырей, чистейший восторг Ея был проникнут прежним глубоким чувством Ея преданности воле Божией.
ОБРЕЗАНИЕ
По преданию св. Отцев, Пресвятая Дева с Богомладенцем и Иосифом провела 40 дней в Вифлеемской пещере; здесь, в силу древняго завета, заключеннаго некогда Богом с Авраамом, над Младенцем, как происходившим по плоти от племени Авраамова, в осьмой день по рождении Его, совершено было обрезание, при чем Он был наречен "Иисусом", - тем именем, о котором благовествовал Архангел Пресвятой Деве и которое объявил он Иосифу во сне, при разъяснении тревожных сомнений его.
Этот священный обряд состоял из обрезания камнем, или каменным ножем, крайней плоти младенца, что составляло знак вечнаго завета Божия с потомством Авраама, подобно как в христианской Церкви крещение. По высокому значению своему, обрезание было вменяемо в обязанность всем вступающим в общество народа Божия, не исключая рабов и домочадцев. Каждый еврей мог совершать его, но преимущественно глава семейства; в случае нужды, даже и женщины. За несоблюдение же его угрожаемо было лишением жизни. Обрезание служило отличительным признаком избраннаго народа Божия, отделяя его от всех других народов, и глубоко уважалось евреями, как знак народнаго превосходства. Вместе с тем этот обряд имел другое, нравственное значение, указывая на внутреннюю потребность духовной чистоты и святости, которыя должны отличать от других избранный народ. Получив свое начало в лице Авраама, закон обрезания был подтвержден на Синае; и сам Моисей на себе дознал необходимость его, потому что Бог угрожал и ему смертию за необрезание сына его.
Имя, принятое Божественным Младенцем при обрезании, означало, что рожденный есть Спаситель или Искупитель грешнаго рода человеческаго, как изъяснил Ангел. Таким образом - как поет св. Церковь - "не устыдеся всеблагий Бог плотским обрезанием обрезатися, но даде Самого Себе образ и начертание всем ко спасению: ибо закона Творец законная исполняет" и "всех Господь обрезание терпит, и человеческая прегрешения, яко благ, обрезует".
|
| Категория: Мои статьи | Добавил: SXIMA (13.09.2010)
|
| Просмотров: 775
| Рейтинг: 5.0/1 |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи. [ Регистрация | Вход ] |
Меню сайта
|